Первая часть интервью сВалерием Покровскимбыла опубликована вчера, её можно прочитать по ссылке.
***
— Как вам болельщики «Сибири»?
— Здесь сумасшедшая поддержка. Обычно, когда находишься в игре, не слышишь что происходит на трибунах — в Новосибирске же болельщики пробивают этот заслон. Фанаты могут достучаться до сердец игроков, здесь живая обстановка.
— С болельщиками вы всегда ладили — в Санкт-Петербурге на трибуне фанатов висит ваш свитер.
— Это стали делать после моего ухода. Причем, сначала руководство команды запрещало им это делать, но они гнули свое. Я посреди сезона из-за не спортивных причин ушел в «Спартак» и они в мою честь сделали баннер: «Верность нынче не в цене? Верните Валеру».
Так получилось, что они меня ассоциируют со СКА. Очень приятно, на самом деле. Я никогда не стремился к этому.
— Болельщики СКА и «Спартака» обычно враждуют. Ваш уход в стан принципиального соперника восприняли нормально?
— Да. В каком бы клубе я не играл, даже если это самый непримиримый соперник для них, болельщики поддерживают меня. Я им за это очень благодарен и такое отношение дорогого стоит.
— Завершить карьеру в СКА — это мечта?
— Я вообще не против поиграть в СКА — это родная команда для меня. Но в тоже время я рад, что нахожусь сейчас в «Сибири» — несмотря на возраст, я черпаю здесь много нового, получаю то, чего не встретил за всю карьеру. Это касается как тренировочного процесса, так и взаимоотношений в коллективе. Здесь сложился такой коллектив, в котором можно пообщаться с любым и это не будет проблемой. В некоторых клубах же люди делятся на кучки, бывает дело доходит до драк. В «Сибири» все равны — никто не звездит, все чувствуют себя частью команды. Это очень большой плюс.
— В НХЛ учат: если не хочешь общаться с журналистами, то отделайся дежурными фразами про выполненную/невыполненную установку. В ответах игроков «Сибири» часто речь идет об этом. Не хотите общаться?
— Просто после поражений нет никаких эмоций, ты морально подавлен, особо не хочется ни с кем говорить, хочется забыть этот день, а тебя спрашивают об этом. Поэтому приходится общими фразами давать анализ игре.
— Выходит, зря лига открыла раздевалки?
— Нет. Это интересно всем: болельщикам, да и самим хоккеистам — почитать, что они наговорили.
— Кстати, в СКА вы играли в одной команде с Дмитрием Юшкевичем. Сейчас обращаетесь к нему по имени отчеству?
— Да, другого варианта тут и не может быть. Дмитрий Сергеевич пользуется огромным авторитетом и на льду, и вне его. Это человек, который живет и болеет хоккеем. Попробуй улыбнись не во время на тренировке — достанется прилично (улыбается). Это хорошее качество. Юшкевич — максималист во всем. «Сибири» повезло с тренерским штабом — такой дисциплины, как здесь, я не встречал ни в одной команде. Даже при Воробьеве в сборной и Тихонове в ЦСКА.
***
— Единственная медаль в вашей копилке — серебро с молодежной сборной России в 1999 году?
— Да. Тогда мы в финале проиграли в Хельсинки финнам в дополнительное время. Пропустили на 12 минуте вроде. Если честно, то мы даже не знали регламента — думали, что овертайм длится 10 минут, а он был 20! В итоге, отыграв 10 минут, мы встали, думали, что будет перерыв, а надо было продолжать играть. У нас сменились эмоции и финны забили довольно курьезный гол — от трусов Олли Йокинена шайба влетела в ворота.
— В той сборной тренером был Петр Воробьев. Погонял вас?
— Да. В декабре мы прошли тяжелые сборы — штанга, барьеры, трехразовые тренировки. В итоге, полные сил отправились на чемпионат мира, но не смогли победить.
— Это были самые жесткие ваши сборы в жизни?
— Нет, в СКА при Маслове у нас были более тяжелые сборы — я запомню их на всю жизнь. У кого-то поднималось давление, кто-то с синими губами на кроссе убегал в кусты и терял сознание. После тех сборов мы полгода не могли прийти в себя — проигрывали всем. В итоге, тренера сменили, пришел Борис Петрович Михайлов и мы чудом сохранили прописку в Суперлиге.
— Не обидно, что за такую богатую карьеру, за столько лет в СКА, вы так ни разу и ничего не выиграли?
— Обидно. Я не знаю, что происходит со СКА в Санкт-Петербурге — какая бы команда не была, какие бы игроки не приходили, побед все нет. Были моменты, что мы шли на первом месте в начале сезона, но в итоге не получалось.
Этот сезон для меня 16-й и конечно хочется, завоевать какую-нибудь медаль. Это получается не у всех, все по-разному проходят хоккейную карьеру. Надеюсь, что все еще впереди.
— Что будете показывать внукам?
— Для начала надо вырастить своих малышей (улыбается). О внуках пока не думал. Внукам достаточно будет рассказать моменты из жизни, которые более поучительны, более важны.
— Вы когда-нибудь отказывали команде, которая потом становилась чемпионом?
— Были такие моменты. В свое время после хорошего сезона в СКА меня звали в «Ак Барс», но мне в Питере предложили хороший контракт, надеялись на меня и я остался. Я ни о чем не жалею.
— Вы 29 лет в хоккее. Еще не надоело?
— Нет. Это образ жизни. Летом после двух недель в отпуске появляется ощущение, что чего-то не хватает. Ты не можешь сидеть на месте, хочется тренироваться.
— Каждый новый день рождения встречаете с грустью?
— Нет, я отношусь к возрасту, как к само собой разумеющемуся. Тут ничего не изменишь, это жизнь. Да и день рождения я особо не отмечаю, у меня есть более важный повод — сын родился на следующий день после моего дня рождения, так что лучше отметить его праздник.
— Многие спортсмены после завершения карьеры игрока остаются в спорте — кто-то идет в тренеры, кто-то в менеджеры, кто-то на телевидение. Что вам больше по душе?
— Мне интересно попробовать себя тренером. У меня уже сейчас есть мысли по поводу того, как должен строиться тренировочный процесс, есть свое видение. Некоторое я подсмотрел, до части дошел сам.
***
— В 90-е, когда вы начинали играть, организация соревнований была на очень низком уровне.
— Да, раньше не было агентов, не было контрактов, не было ничего. В то время творилось что-то ужасное: тебе могли заплатить, а могли не заплатить, могли уволить просто так. Многие игроки сидели как на пороховой бочке.
— Еще один стереотип о девяностых — все пили и нарушали режим. Было дело?
— Попадались такие экземпляры: только начинали получать хорошие деньги, как уходили в запой. Но таких быстро вычисляли — тренера все видели и ребята не могли долго протянуть, ведь здоровье не обманешь.
— У вас с этим проблем не было?
— Я за всю жизнь в общей сложности выпил максимум бутылки две пива — это если сложить. Я не знаю, что такое вкус пива, водки. У меня нет такой потребности.
— В одном из интервью читал, как игрок выпив, уснул на массажном столе. Все подумали, что он умер. У вас такое бывало?
— Как-то ребята прибежали за минут 15 до начала тренировки с ночной гулянки, каким-то образом умудрились одеться, а на тренировке стояли, держась за борта — делали вид, что у них затекли ноги. В итоге их выгнали с занятия. Сейчас же такого нет — все более профессионально, каждый понимает, что если ты нарушишь режим, то физически не будешь готов и не будешь нужен команде.
— Еще много историй ходит про низкокачественных легионеров. Вам такие попадались?
— Да. В конце 90-х, начале 2000-х пошла мода на легионеров: приезжал какой-нибудь канадец или чех с хитрой фамилией, и все думали, что он звезда, чуть ли не на колени вставали перед ним. Считалось круто иметь в команде иностранца.
— У вас были иностранцы в команде?
— Да. СКА — одна из первых команд, куда приехали шведы. Один был неплохим защитником, достойно провел сезон. А вот второй, нападающий, умирал на самых простых упражнениях. Когда мы делали жим лежа, он плакал. В итоге, прошло игр пять и его уволили.
— Вас до слез на сборах когда-нибудь доводили?
— Нет, у меня такого не было, я всегда был в форме.
Вопросы болельщиков:
— Самый безбашенный поступок в жизни?
— Однажды привязал автомобильный динамик Каспарайтису на шлем, и он так катался на тренировке. Все смеялись. Дарюс — уникальный человек, таких добрых людей я в жизни не встречал. Кажется, что он на площадке злодей, но на самом деле — это самый безобидный человек на свете. Постоянно рассказывал нам забавные истории. Однажды одел на тренировку маску зайчика, и вышел на лед. Барри Смит говорит ему: «Сними маску», а Дарюс сделал вид, что не понимает о чем тот. Или еще история: собрались командой в ресторане, сидим — общаемся, тут Дарюс пропал. А он пролез под столом и вывалил майонез на ботинки Сергею Брылину.
— Какие темы обсуждаете в раздевалке кроме хоккея? Помогает ли позитивные новости при настрое на игру?
— Конечно, без позитива никуда не денешься — постоянно ходить загруженным не дело.
— Дрались ли вы в детстве, кроме как в секции?
— Да, бывало. Времена были такие. Слава Богу, что всегда выходил победителем. В основном, заступался за друзей.
— Как думаете, почему народ так плохо думает, когда видит выпивающих спортсменов?
— Не знаю. Я считаю, что если человек хочет выпить, то можно позволить себе бокал пива или вина. Но главное не напиваться — у меня самого очень неоднозначное отношение к таким людям. Я сам никогда не пил и не понимаю людей, которые злоупотребляют — они убивают свое здоровье! Тем более, на спортсменов смотрят многие люди, поэтому нужно вести себя подобающе.
— Какие воспоминания у вас остались о родном городе?
— Вспоминаю моменты детства. Я жил рядом с лесом и мы часто с отцом ходили кататься на лыжах. С теплотой вспоминаю те моменты — солнце, снег, елки и катишься с горы.
— С чем связана неудовлетворительная реализация большинства?
— Это все временно. Мы работаем над этим.
— «Сибирь» достойна Кубка Гагарина?
— А почему нет? Все проделывают большую работу.
Лучшим вопросов Валерий назвал вопрос о родном городе. Автору вопроса будет вручен приз от портала SibSport. info!
Фото: Александр Лукин Текст: Юрий Землянов, Александр Лукин
